Оправляясь в экспедицию, я, признаться, составила для себя примерную схему, как и о чем буду писать. Предполагалось, что это будет обязательно рассказ об одержимости первопроходцев, покорении  ими подземных глубин. Рисовалось даже, как буду сидеть у телефона, а ребята сообщать мне о своем продвижении вглубь. Этот сложившийся по рассказам и отчетам стереотип так прочно засел в сознании, что я ехала на Кавказ в полной уверенности, что именно так оно и будет.

Но не зря говорится, что жизнь богаче любой, самой изощренной фантазии. Ничего никогда не надо придумывать.  Любая нештатная ситуация, стоит в ней разобраться поглубже, полна драматизма и страсти.

Вскоре выяснилось, что в палатке не спали все.

- Володя, а Осадчук может повернуть обратно? – подала чуть охрипший голос Галя Холина.

- И тогда экспедиция окажется неудачной… - робко добавила окончательно отряхнувшаяся ото сна Ирина Черных.

- Почему неудачной? - повернулся на спину и заложил руки за голову Семиченко. – Обыкновенной, рабочей. Если бы с ходу, без боя давалось все – все пещеры давно были бы пройдены. А то стоят. На Бзыби их около сотни. Да вот теперь еще Арабика.

И после длительной паузы в глубоком молчании в ответ то ли нам, то ли себе не без досады добавил:

- Ах, черт! Может, у Петьки «ползунки» не из гнилого капрона окажутся!

У красноярцев за почти тридцать лет были разные по характеру экспедиции, и эта имеет свои особенности и займет свое место в общем ряду. Более 500 пещер по краю и стране нашли и обследовали красноярские пещерники. Еще несколько лет назад у них были великолепные комплексные экспедиции, когда на обследование Бзыбского плато собиралось сразу по 150 участников из 17 городов Союза. И за отпуск они успевали проштурмовать, углубляя на восемьсот метров пещеру – такого спелеологического результата, как на Нарпе, никто в нашей стране пока не знал. При этом были открыты и разведаны еще несколько полостей.